По-моему, мы действительно научимся кое-чему у Востока лишь тогда, когда поймем, что душа содержит в себе и без того достаточно богатств, чтобы нужно было еще наполнять ее извне, и когда мы ощутим способность развиваться из себя, с Божьей милостью или без нее.

Не нужно кроме вас больше никому,
Проблемы ваши — это только… Ваше,
Но стоит обратиться за помощью к кому,
«Не можем вам помочь!» — руками машут…

Упрекать могу только я себя,
А вы кто в моей жизни, прохожие?
Не увидите то, что важно для меня,
И наши судьбы с вами несхожие…

Не простить могу только я себя,
За ошибки комком в горле вставшие.,
Разве важно вам из какого сырья,
И насколько душа моя павшая?

Не любить могу только я себя,
И лишать улыбки и радости.,
Замечайте только своё… ну, а я,
Всё прощаю, и зависть и гадости!

Мы разделили мир на части,
На разных молвим языках…
На веры делимся, на касты,
Но жизнь и смерть в Творца руках…

Мон-Сен-Мишель небольшой скалистый остров, превращённый в остров-крепость, на северо-западном побережье Франции.
Остров является единственным обитаемым из трех гранитных образований бухты Сен-Мишель (Монт Сен-Мишель, Томблен и Монт Доль).
Город на острове существует с 709 года.
В настоящее время насчитывает несколько десятков жителей.

Потому что ранимые они, им бы горем залить свои страдания.
Открыть свои переживания, забыться сладким сном…
Нельзя противостоять неизбежному, нельзя остановить смерть.
А они все спешат, умоляют небо.
Вы эгоисты — люди…
Вам нельзя доверить ничего…
Боги Вам не благоволят…
Даже сам Мамона от Вас другого был мнения.
Его слова таковы: «Люди любят деньги больше, чем свою душу, а их сопротивление, случай из множества постоянных, они мрут, как мухи, я их убиваю, а просят о пощаде, странные рабы Земного племени»
Нельзя уходить, коль другой умирает.
Спасение и есть ключ к спасению…
Вы не можете ничего понять по причине свое Я.
Завтра тот Святой умрет, а мне то что.
Не бывает грустного завтра, есть то, что сейчас.
… показать весь текст …

Не нужно строить козни за спиной,
Плести интриги, мило улыбаясь,
И лживой прикрываясь пеленой,
Перед иконой говорить: «Я каюсь».

Других ошибки ревностно судить
И ангелом при этом притворяться;
Просить прощенья, заново грешить —
При этом божьей кары не бояться.

Временами мне становилось с ним совсем неспокойно. Ни с кем — ни до, ни после — я не чувствовал себя таким прозрачным, как с ним. Да и такого аккуратного умения воздерживаться от всяких советов или критики я ни в ком не могу припомнить. Но именно он дал мне узнать, что значит быть терпимым, что значит относиться с уважением к чужой свободе. Любопытно, что теперь, когда я размышляю об этом, я вижу в нем глубочайший символ Закона. Не того мелочного духа закона, который человек использует в своих собственных целях, а непостижимого космического Закона, не прекращающего действовать ни на мгновение, Закона, который неумолим и справедлив и потому в конечном счете милосерден.

Сколько женщин я искал как потерявшийся пес, идя по их следу ради какой-нибудь таинственной черты: широко расставленных глаз, профиля, словно вырубленного из кварца, бедер, живущих, казалось, своей собственной жизнью, голоса, мелодичного, словно соловьиные трели, тяжелого водопада волос… Какой бы неотразимой ни была женская красота, она поражает нас одной-единственной чертой. И черта эта — а она может быть и физическим недостатком — становится часто столь непропорционально огромной в сознании воспринимающего, что в сравнении с ней все, что составляет эту ошеломляющую красоту, превращается в ноль.

Путь из точки до вечности
Слова не считаются
Болезнь безупречности
От неё и спиваются
Красота предсказуема
Злость обоснована
Я думал все кончилось,
Но опять все по новому

Разум когда-нибудь победит
Что-то заставит взять себя в руки
Я зря на небо грешил
Оно не скучает, оно умирает со скуки
… показать весь текст …

Мужик — он, обычно, преданный
И верный домашний зверь,
Но мир, такой неизведанный,
Скрывает входная дверь.
Его любопытство мучает,
И может, в какой-то миг,
При первом удобном случае,
Сбежит от семьи мужик.
Трагической этой пьесе
Печальный присущ конец —
Agere sequitur esse*,
Causa finita est*.

Agere sequitur esse* (лат.) — действие вытекает из бытия
… показать весь текст …

Люди с так называемой «душой нараспашку» лишены острой и блаженной сосредоточенности молчания; не задерживаясь, без тонкой силы внутреннего напряжения, врываются в их душу и без остатка покидают ее те чувства, которые, будучи задержаны в выражении, могли бы стать ценным и глубоким переживанием. А. Грин, «Возвращенный ад»

Отказаться от привычек, обрести новый ритм жизни — простое средство, знакомое еще древним. Оно безотказно. Сломай изношенные шаблоны, до конца порви устаревшие связи — и дух вырывается на свободу, находит новые направления, иным напрягает твою волю, дает новые заветы. И вот теперь я с огромным удовлетворением замечал, как преобразился мой разум, как он заискрился, как мысли мои ринулись во все стороны.

Бога мы сердим нашими грехами,
Людей — достоинствами.

(Есть женщины, которые никогда не стоят обнаженными перед зеркалом, женщины, пугающиеся, съеживающиеся от сознания притягательной мощи их тела, они боятся даже запаха его, предательского запаха. Есть и другие — любуясь собой в зеркале, они еле сдерживаются, чтобы не выскочить вот так, нагишом, за двери и не предложить себя первому встречному.)

Откровенность — даёт нам выговориться и обрести внутри себя некий покой… Но всё-же чаще, она влечёт за собой не очень хорошие последствия для нас.

— Да разве кругом нас люди живут?
— Батюшки! Да кто же, по-твоему?
— Волки да овцы. Волки кушают овец, а овцы смиренно позволяют себя кушать.
— И барышни тоже волки?
— Самые опасные. Смотрит лисичкой, все движения так мягки, глазки томные, а чуть зазевался немножко, так в горло и вцепится.

Ты знаешь, а люди похожи на разные окна
Одни кристально чисты
Сквозь другие свет струится немножко
Одни крепки — калёное стекло
Других лишь тронешь — вдребезги оно
Одни ровны — сплошная тишь да гладь,
А в кривизне других — ни зги не разобрать
Одни — лишь отражают блеск ночных огней
Другие — сами светятся мир делая светлей
Одни все время наглухо закрыты шторой
Другие настежь круглый год в любую пору
Одних — венчают роскошь витражи
В других — стекло совсем простой цены
Бывает, что окна ка люди ревут со слезами
… показать весь текст …

Жизнь станет развитием, а развитие — процесс бесконечный и непрерывный. И ужаса исчезновения в человеке не останется, потому что распад и смерть есть продолжение развития. В семени было его начало, в семя он и вернется. Начала и концы — ступени вечного движения. Все на свете движение… Путь… Дао…

Не допускайте к власти униженных и оскорбленных!